спасибо АлуШуршание одежды, тихие вздохи и короткие переговоры то там, то здесь, шепот гравия под ногами. Пение молитв, взлетающих до небес, сначала незаметных и одиноких, а затем набирающих свою силу, яркость, празднество. Шеркхан смотрит в небо, хотя стоило бы смотреть под ноги, подолы чужих сари так и ложатся на пути, подошвы истертых сандаль так и норовят на них наступить. Но не виноват ведь мальчишка, что разноцветные облака, украшенные словами песен, знаками божеств и мантрами, кажутся ему намного притягательней, чем не менее яркие одежды мирян, пришедших в храм молиться и медитировать.
Над фонариками и лампами, расставленными и развешенными по территории храма, на деревьях и на лестницах, перемигиваются искрящимися огнями отрывки сутры и мантры. Шеркхан шепчет их себе под нос, незаметно шевеля губами, мигает им в ответ, зная, что все это – лишь плод его воображения, не ведомый больше никому.
Он садится на одну из ступенек многочисленных лестниц, ведущих в храм. Солнце уже давно перекатило за горизонт, окропляя и благословляя землю багровыми лучами уходящего дня. Миром завладела темнота и тишина. Воздух окутало мягкое пение монахов, восславляющих просветление и уход Будды в паринирвану.
Но у Шеркхана этот праздник всего ассоциировался с чем-то более… личным